Сэр Ричард Ли

[j]- Поститься очень полезно для здоровья, - сказал Робин Гуд. На лице у отца Тука изобразились сомнение и тоска одновременно.
- Но! - сказал Робин. - Я пропостился уже целых три часа и думаю, самое время пообедать. Отец Тук, пригляди, чтобы ребята как следует накрыли на стол. А ты, Маленький Джон, давай-ка схлопочи гостя к обеду.
- Охотно, Робин.
- Да прихвати с собой Вилли. Мач, и ты собирайся. Только смотрите, не трогайте честных йоменов, бедных тружеников, и дайте спокойно проехать или пройти любой компании, в которой есть женщина. Поняли? Пусть она будет хоть норманнская баронесса.
- Так какого ты ждешь гостя? - спросил отец Тук у Робина. Он не очень еще привык к шервудским обычаям.
- А птицу пожирнее! - засмеялся Робин. - Аббата. Или епископа, к примеру. И шерифа изловить тоже была бы удача. Его кошель никогда не бывает пустым. Сойдет и какой-нибудь рыцарь.
Маленький Джон, Вилли Скарлет и Мач, сын мельника, прихватив луки, как всегда, неслышно ступая в своих мягких остроносых сапогах, двинулись в сторону дороги, ведущей в Уотлинг. Это была старая дорога, построенная в незапамятные времена еще римлянами. Начиналась она в Дувре и дальше вела в Лондон, и, кажется еще дальше, через леса Средней Англии на Честер.
Дойдя до дороги, вся троица притаилась на опушке, но, как они ни вертели головами, ни с востока, ни с запада никто не появлялся.
Наконец Вилли Скарлет заметил рыцаря, едущего верхом на коне.
Но, Боже мой, что это был за рыцарь и что это был за конь!
Седок уныло глядел перед собой, взгляд его застыл, и, казалось, он не видит дороги и не замечает ничего вокруг. На нем был какой-то изодранный плащ с капюшоном и сапоги, на которых никаким чудом не удержались бы шпоры, так они были разношены. У бедной лошади ввалились бока и торчали ребра. В нечесаной гриве было полно репьев. От обоих веяло такой тоской, такой неизбывной бедой, что Маленький Джон засомневался было, уж не оставить ли бедолагу в покое. Но Маленькому Джону очень хотелось есть, а Робин велел непременно кого-нибудь привести к обеду. Он вышел на дорогу и схватил лошаденку под уздцы.
- Добро пожаловать в наши леса, сэр рыцарь, - сказал он учтиво. - Мы тебя давно уже поджидаем. Наш хозяин в рот ничего не берет, все ждет тебя к обеду.
Рыцарь откинул капюшон. Это, безусловно, был сакс, потому что норманны брили бороду, а у этого была курчавая, русая, с проседью бородка, светлые глаза и очень мягкая, добрая улыбка.
- Ты принял меня за кого-то другого, приятель. Меня никто не знает в этих краях. И поэтому никто тут ждать не может.
- Уверяю тебя, я послан именно за тобой. Окажи нам честь и отобедай с нами.
- Но кто же послал тебя? - недоумевал рыцарь.
- Меня послал Робин Гуд. Знакомо ли тебе это имя?
- Я слышал о нем, - отвечал рыцарь. - Люди говорят о Робин Гуде как об отважном и независимом человеке, который не покоряется ни аббатам, ни норманнским баронам. И еще ходят слухи, что он помогает простым людям и многих уже выручил из беды.
- Все это - чистая правда, сэр, а потому не будем больше мешкать. Сильная рука верзилы крепко держала уздечку его коня. К тому же рыцарь действительно был голоден.
- Ну что ж, - согласился он. - Я последую за тобой, если ты укажешь мне путь.
Добро пожаловать, благородный рыцарь!
Так приветствовал прибывшего Робин Гуд, когда Маленький Джон, Вилли Скарлет и Мач доставили грустного седока на поляну, где в самой глуши леса рос огромный дуб.
- Ты, верно, долго был в пути, - продолжал Робин. - У тебя усталый вид. Прошу тебя, будь нашим гостем. Обед уже давно готов.
И он подвел прибывшего к столу.
А на столе были разложены горы хлеба, и стояли большие кожаные бутыли с вином, и было сколько душе угодно жареных лебедей и фазанов, и много рыбы, выловленной в прозрачных водах лесного ручья, не говоря уже о запеченной на вертеле оленине. Как принято с давних пор говорить в Англии - стол стонал от изобилия.
- Спаси тебя Господь, Робин Гуд, а также всех твоих молодцов. Давно уже не приходилось мне сидеть за таким роскошным пиршественным столом. Знай, что я бедный и несчастный рыцарь, сломанный жизненными напастями. Зовут меня сэр Ричард Ли.
- Расскажи нам потом о себе, - сказал Робин, - но сначала утоли голод.
Отец Тук, умильно сложив руки на животе, прочел молитву, и все принялись за еду.
И был этот пир таким дружеским и веселым, что сэр Ричард Ли ненадолго забыл о своих печалях.
А Робин все подкладывал и подкладывал ему на большую деревянную тарелку самые лучшие кусочки.
- Благодарю тебя, благородный Робин Гуд. Я не ел так много аж с самого Михайлова дня. Если Бог даст мне снова жить в этих краях, я угощу тебя столь же роскошно, поверь мне.
И сэр Ричард Ли стал собираться в путь.
- Повремени немного, рыцарь, - сказал Робин. - Наш обычай таков - всякий, вкусивший хлеба за нашим столом, оставляет за это плату. Рыцарь ответил ему горьким смехом.
- Мне не хватит средств расплатиться хотя бы за один кусок, не говоря уже о столь богатом угощении. В моем кошельке - всего десять серебряных шиллингов.
- Пожалуйста, не прими это в обиду, рыцарь. Но у нас принято проверять, правду ли говорит наш гость. Пойди. Маленький Джон, отвяжи поклажу от седла и проверь содержимое.
Затем, снова повернувшись к гостю, Робин продолжал:
- Если ты сказал правду, ни одного пенни из твоих денег мы не тронем.
И если тебя в самом деле одолела нужда, мы готовы помочь тебе, чем сможем. Никто из обитателей Шервудского леса никогда не относился к благородному рыцарю с презрением из-за его бедности.
Тем временем Маленький Джон расстелил на траве плащ и вытряхнул на него содержимое седельных мешков. Оттуда вывалились скудные пожитки рыцаря и выкатились ровно десять серебряных монеток. И не было в этих мешках решительно ничего, что имело бы какую-либо ценность.
Маленький Джон поспешил доложить:
- Рыцарь сказал истинную правду. Я ничего не обнаружил, кроме объявленных десяти шиллингов.
Робин кивнул и обратился к гостю:
- Скажи же, благородный рыцарь, почему же ты так обеднел? Разбазарил свое имущество на женщин? Проиграл в карты? Неумело вел хозяйство?
- Нет, клянусь святым Бернардом, Робин Гуд, все обстоит вовсе не так.
Дело в том, что моего близкого друга, сэра Энгельрика, взяли в плен сарацины. Он сопровождал его величество короля Ричарда! в походе за освобождение Гроба Господня. И вот эти нехристи потребовали за него выкуп. Надо было отдать шестьсот золотых, а я смог набрать только двести.
- Да, - вздохнул Робин. - Нам всем тоже предстоит собирать выкуп, да побольше, чем шестьсот золотых. Наш король пленен. Но не в Палестине, а в Европе. И находится в неизвестном месте. А выкуп требуется огромный.
- Увы, - вздохнул рыцарь.
- Но что же было дальше? - спросил Робин. Зеленые стрелки окружили Робина и рыцаря, с сочувствием слушая его историю.
- Я заложил одному аббату за четыреста золотых свой замок и родовые земли и выкупил друга. Но завтра в полдень истекает срок моей закладной. А я не смог собрать к сроку эти четыреста золотых, и вот завтра, если аббат не даст мне отсрочку, я остаюсь гол, бесправен и нищ.
- И нет у тебя друзей, которые могли бы тебя выручить? - поинтересовался Маленький Джон.
- Были, - отвечал рыцарь. - Много их было, когда я был весел, богат и щедр.
- А что за аббат, который дал тебе мизерную сумму в четыреста золотых за родовой замок и наследственные земли? Кто этот сквалыга?
- Настоятель аббатства святого Квентина в Йорке.
- Так вот это кто! - воскликнул Робин.
- Ты встречался с ним?
- Встречался. И надеюсь встретиться еще, - посуровев, ответил Робин Гуд.
Всех очень растрогала печальная повесть, которую поведал о себе благородный рыцарь сэр Ричард Ли. Вот как об этом поется в одной старинной балладе:

И Маленький Джон слезу смахнул,
И Вилли Скарлет, и Мач.
Им рыцаря жаль. Не скрыли печаль
Что мальчик, что бородач...

Робин Гуд поднялся из-за стола. Его щедрое сердце не выдержало:
- Маленький Джон! Отправляйся в пещеру и отопри тот самый сундук. Ни аббат, ни епископ, никто не посмеет сделать благородного сакса нищим.
Маленький Джон удалился и вскорости вернулся с двумя увесистыми мешочками.
- Ты посчитал как следует, друг мой?
- Да, Робин. Весь долг и еще немножечко, чтобы рыцарю продержаться какое-то время.
- Хорошо! - одобрил Робин. - Но приличествует ли рыцарю щеголять в таком изношенном одеянии? Отмеряйте ему как следует зеленого и красного линкольнского сукна. И выдайте-ка ему пару новых сапог и к ним - золоченые шпоры.
Вилли Скарлет и Мач кинулись к запасам сукна.
- Давай-ка, Мач, мой мальчик, разматывай сукно да отмеряй пощедрее!
- Чем же мы будем мерить, Вилли?
- А добрый лук, по-твоему, плохая мера?
И они стали весело отмерять и зеленое и красное сукно, наматывая его на лук.
Они принесли сукно, и еще роскошный пурпурный плащ, и пару добротных сапог, и к ним - звонкие золоченые шпоры.
Рыцарь то смеялся, то плакал от счастья.
- Когда мы снова увидим тебя, сэр Ричард? - спросил Робин.
- Даю вам всем свое рыцарское слово, что ровно через год я верну вам долг. Сэр Ричард Ли еще ни разу в жизни своего слова не нарушил.
И он отправился в аббатство святого Квентина счастливый и окрыленный.

Аббат, настоятель монастыря святого Квентина, сидел за изобильно накрытым столом. Напротив восседал лорд судья, которого он пригласил не только ради того, чтобы он разделил с ним трапезу. Судья мог понадобиться, чтобы быстро оформить бумаги на владения сэра Ричарда в том случае, если он не успеет вернуть долг. Время близилось к полудню, и настроение аббата улучшалось и улучшалось.
- Если он не покажется сегодня, то лишится всего своего имущества. Но так ему и надо, этому гордецу, - разглагольствовал аббат.
Его помощнику, отцу приору, было все-таки жаль рыцаря.
- Но ведь он одолжил деньги для благородного дела, - сказал приор. - Что, если он еще не вернулся из Палестины, куда он повез выкуп?
- Вам бы лучше помолчать, - сердито отозвался аббат. - Разве закон не на нашей стороне?! И в результате аббатство станет еще богаче. Вам что, это в убыток, что ли, отец приор?
- Почем знать. Может, его уже давно убили сарацины или разбойники повесили в лесу на дубовом суку? - меланхолично заметил келарь, толстенный монах, который заведовал в аббатстве продовольственными и винными погребами.
- Что вы обо всем этом думаете, лорд судья? - спросил аббат.
- Да ничего не думаю. - отозвался судья. - Не придет он, и все.
Затем, слегка подумав, он оторвал кожу от дикой утки и положил ее перед собой на глиняную тарелку. И всем им было невдомек, что в это самое время сэр Ричард Ли уже подъезжает к воротам аббатства. Скинув малиновый плащ, он оказался в прежнем своем - ветхом и драном.
Спрятав мешки с золотом под полой, рыцарь вошел в трапезную. При виде его аббат побледнел, и лицо его вытянулось.
- Принес денег? - резко спросил он, не отвечая на приветствие вошедшего.
- Ни пенни.
- Ага.
На жирное лицо аббата вползла улыбка, и он, отрезав себе хороший кусок сочного мяса, насаженного на вертел, набил им рот и начал жевать.
- Зачем же ты явился сюда? - заговорил он с набитым ртом.
- Просить отсрочки.
Сэр Ричард Ли опустился на колени.
- Ни дня, ни часа, ни минуты!! - взревел аббат. - Вот тебе десять золотых, - обратился он к судье, - займись, пожалуйста, бумагами, перепиши имения и замок Ричарда Ли на аббатство святого Квентина.
Лорд судья радостно схватил деньги и выпил винца за здоровье аббата.
- Разве вы не вступитесь за меня, высокочтимый лорд судья? - умоляющим голосом спросил сэр Ричард.
- Как же я могу, раз аббат мне уже заплатил? - возразил судья.
- Убирайся отсюда, ты - лживый рыцарь, не выполняющий своих обещаний. Вон! Сэр Ричард вскочил с колен и придвинулся к аббату, сжимая кулаки.
- Лживым я никогда не был. На! Возьми свои деньги и немедленно верни мне закладную! - прокричал он в гневе, один за другим швыряя на стол оба мешочка с золотом. - Никогда, никогда не достанутся земли Ричарда Ли тебе, бесстыдный и безжалостный аббат!
Проговорив это, сэр Ричард вырвал из рук судьи свою закладную и поспешно покинул аббатство.

На зубчатой стене замка стояла женщина, красивая и печальная, и пристально глядела на дорогу. Неделю назад ее муж, сэр Ричард Ли, отправился в аббатство святого Квентина в Йорке просить отсрочки уплаты по закладной. Она знала, что аббат - алчный, крутой, жестокий человек. Надежды было мало. Она была готова встретить своего мужа и остаться с ним на всю жизнь в нищете. Она любила его. Но она не переставая молила Господа о чуде и в глубине души в это чудо верила.
Под вечер она услышала цокот копыт, и был он какой-то неожиданно звонкий, добрый и веселый. Стражник трижды протрубил в рог, что означало, что прибыл сам хозяин, и опустил подъемный мост. Ворота замка распахнулись, и рыцарь въехал во внутренний, мощеный двор.
Супруга, опережая слуг, первой выбежала ему навстречу.
- С возвращением домой, дорогой мой! - воскликнула она - У тебя такой веселый вид, что, верно, аббат сжалился над нами!
- Погибель на этого аббата! - воскликнул сэр Ричард. - Если бы мы положились на его милость, мы бы побрели сейчас по дороге с протянутой рукой. Радуйся, женушка, и замок и земли - наши! И все это благодаря благороднейшему, великодушнейшему Робин Гуду!
- С этого дня я буду поминать его в своих молитвах, - сказала она.[/c]